В берлоге у Лешего

Геологическая служба Министерства земельных и природных ресурсов  Китая сообщила об успешном проведении эксперимента по добыче газовых  гидратов с месторождения на дне Южно-Китайского моря. Проект стартовал  10 мая и продолжается по сей день. К настоящему моменту добыто 120 тыс.  кубических метров природного газа с содержанием метана до 99,5%.

Для  Китая это серьезный успех. Добыча мало того, что ведется китайской  нефтедобывающей компанией Offshore Oil Engineering (CNOOC), так еще  осуществляется с использованием полностью собственных технологий и  китайского оборудования, исключающих любые санкционные уязвимости.

Так что Пекин можно поздравить с большой заслуженной победой, но в то же время и предупредить, что она резко усилит темпы эскалации китайско-американского геополитического противостояния.

Причин  ровно две. Первая заключается в оценках объемов нефтегазовых  месторождений под дном Южно-Китайского моря. Эксперты говорят о наличии  там минимум 58 трлн кубических метров газа. Это в 17 раз больше, чем на  всей планете всеми странами добывается в год и покрывает совокупное  потребление природного газа Китаем на следующие 189,5 лет.

Даже  если предположить, что Пекин увеличит его втрое, как это обещается в  программах замещения потребления угля газом в планах на 2030 год, все  равно получается очень и очень много. А ведь там еще найдено 29 млрд  тонн запасов нефти, что Китаю хватит тоже надолго, учитывая тот факт,  что всего КНР потребляет 642 тыс. тонн в год.

Президент Российской Федерации внес на ратификацию в Государственную  думу соглашение между Россией и Суданом о создании в этой стране пункта  материально-технического обеспечения ВМФ.

Несмотря на относительно  небольшие размеры будущей базы – численность персонала не более 300  военных и гражданских лиц, одновременное нахождение не более четырех  российских боевых кораблей, правда, можно даже с атомными силовыми  установками, и ряд ограничений по объему хранения  материально-технических средств, пресса, как российская, так и западная,  в подавляющем большинстве сосредоточила свое внимание на вопросе  контроля или угрозы контроля Россией транспортного потока в Красном  море. Якобы через него проходит не менее 5% совокупного мирового  товаропотока, следовательно, как пишут западные СМИ, «русские, когда  захотят, смогут остановить мировую торговлю».

Хотя подобный  подход, в целом, понятен, и даже традиционен, к реальной  действительности он имеет довольно слабое отношение. Перекрытие Красного  моря практически имеет смысл только в случае большой войны в ее горячей  фазе. Но в этом случае отдаленная и малоразмерная база достаточно  быстро уничтожается противником. Так что сколько-нибудь существенного  военного значения, в том числе для задач блокирования международного  судоходства в Красном море, она не имеет.

Отмена заседания ОПЕК+, планировавшаяся на понедельник, 5 июля 2021  года, ознаменовала собой кризис, по своему масштабу превосходящий  недавний «праздник непослушания», обваливший цену барреля нефти ниже  уровня в 40 долларов и на протяжении нескольких дней вызвавший даже  отрицательные котировки.

Суть проблемы в очевидном подтверждении  нежизнеспособности «добровольных союзов разнородных государств»,  лишенных внутреннего организационного стержня. Безответственная политика  «американских сланцевых революционеров», разбалансировала рынок, создав  на нем в свое время существенный избыток предложения. Это обернулось  резким падением цен на черное золото с более чем 100 до менее чем 30  долларов за бочку.

Организация стран – производителей нефти,  объединившись с рядом не входящих в нее государств, а также Россией,  сумела договориться о сокращении совокупной добычи сырой нефти на 9,7  млн баррелей в сутки относительно уровня октября 2018 года, тем самым  изъяв с рынка избыток предложения и создав долгосрочный тренд на  постепенное исчерпание лишних невостребованных запасов, негативно  давивших на цены. А там как раз и сланцевая революция в США лопнула  большим мыльным пузырем.

Механизм, вскоре названный ОПЕК+, вроде  как успешно заработал. Цена барреля Brent отжалась от пола и не спеша  поползла вверх. В сентябре 2018 даже коснувшись отметки 82,8 доллара. А  потом начались сложности.

Состоявшийся 15 июня 2021 года саммит США – ЕС стал завершающим  этапом в рамках глобальной подготовки «тылов» перед встречей президентов  Джо Байдена и Владимира Путина в 16 июня в Женеве, на которой  «коллективный Запад» планирует обозначить контуры взаимодействия с  Россией на период до конца текущего десятилетия.

Как следует из  результатов переговоров в рамках G7 и саммита НАТО, объединение западных  стран, часто именуемое «золотым миллиардом», приступило к кардинальному  переориентированию долгосрочной стратегической линии, с противостояния  России в Европе (шире – в Евразии, и в мире в целом), на разработку  программы противодействия новой, более серьезной угрозе со стороны  Китая, которая официально именуется «системной». Причем, не в смысле  угрозы какой-то отдельной стране, например, Соединенным Штатам, а всей  западной Цивилизации в целом.

Для этого Вашингтону потребовалось  провести ревизию прочности отношений с Евросоюзом и синхронизацию  взаимных геополитических позиций. В первую очередь, в области  политического и экономического единства. И, судя по итогам, свою цель  Соединенные Штаты успешно достигли.

Внутриполитический аспект

Ключевой  задачей встречи для Байдена являлась демонстрация двух принципиальных  моментов, оба из которых имели тесную связь с политикой предыдущего  президента США Дональда Трампа.

Убежденность либералов в американском мировом превосходстве опирается  на убежденности в том, что, при любых мировых переменах, доллар США  будет сохранять безоговорочную привлекательность вечно, а также на  уверенности в способности ФРС печатать их в неограниченных объемах.

Основой  такой позиции служит история. Например, ВВП Европейского Союза по  итогам 2020 года составил 15,167 трлн долл, что на 7,1% меньше  аналогичного показателя годом ранее. То есть фактически экономика Европы  откатилась минимум на четыре года назад, потеряв по меньшей мере 1,15  трлн долл. Соединенные Штаты 2020 год закрыли с ВВП в 20,93 трлн долл,  что всего на 414 млрд ниже уровня 2019 года. Чем не доказательство  превосходства именно американской экономики в эффективности?

А что  за тот же 2020 на финансирование антикризисных мер ФРС напечатал 9,6  трлн долл., так это, наоборот, показывает наличие у США неоспоримого  преимущества. Кто еще в мире, исключительно по собственному желанию,  может «достать из воздуха» денег размером в 44,9% собственного, 63,2% -  европейского или 653% российского экономического объема? К тому же,  любая другая страна, напечатай она столько, неизбежно должна рухнуть в  гиперинфляцию, в то время как Америка продолжает жить как ничего и не  было.

В общем, «надо стремиться жить, как Америка», а не пытаться  искать какие-то собственные пути и стремиться к какой-то там  независимости.

Пятнадцать лет существования фондов Кохезии вызвали в Европейском  Союзе любопытный эффект. Идея жить на чужие деньги не просто прижилась,  но и начала вызывать сильную зависть «в старой Европе». Насмотревшись на  довольное выражение лиц политических и финансовых элит Польши, Чехии,  Венгрии и стран Прибалтики, распиливавших вовсю дотации Евросоюза, свою  долю пирога захотели Греция, Португалия и Испания.

Даже итальянцы  решили, что подавать себя третьей по размеру экономикой Евросоюза с  точки зрения пускания пыли в глаза это, конечно, замечательно, однако  когда на кону такие деньги, лучше сменить тональность и вспомнить про  бюджетные проблемы, коих в Италии едва ли не больше, чем у испанцев с  греками.

Но вот беда, даже до «ковидных» кризисных последствий для  экономики, после выхода Британии из состава ЕС, доходная часть «фондов  выравнивания» составила всего 350 млрд евро, которых для безбедного  существования всех желающих явным образом не хватает.

Из-за чего  Брюсселю пришлось выбирать – продолжать бесполезные вливания в Восточную  Европу, рискуя критично усилить центробежные тенденции стран Южной  Европы, или снять с довольствия «Восточный вал», понимая, что возмущение  местных элит усилится, но деваться им с «подводной лодки» все равно  некуда.

Современная экономика в настоящее время столкнулась с проблемой  выпущенного из бутылки джина под названием «политика отрицательной  процентной ставки» (ПОПС). Впервые ее запустил Центральный банк Швеции в  качестве «очень временной» антикризисной меры для преодоления  последствий ипотечного кризиса в США 2007 – 2008 годов, грозившего  обвалом всей западной, а далее и мировой экономики.

На депозиты  длительностью в одну неделю Riksbank установил учетную ставку на уровне  минус 0,25%. Предполагалось, что этим он вынудит банки и финансовые  организации активнее инвестировать свои капиталы в реальный сектор  экономики, вместо того, чтобы держать деньги на счетах в ожидании  «лучших времен».

Поначалу это дало ожидаемый эффект, тем самым  подвигнув на аналогичный шаг монетарные власти Дании и Швейцарии. В  последующие пять лет ПОПС у себя опробовала Япония и далее ЕЦБ,  установивший отрицательную ставку в 0,1% для коммерческих банков,  желавших временно депонировать свои, в данный момент невостребованные  активы, на счетах Центробанка.

Но как часто это бывает, все  временное чаще всего становится постоянным. К июню 2019 года ПОПС  распространился с коммерческих банков на государственные облигации. В  швейцарские шестимесячные ГКО ушли в минус 0,75%, трехлетние вообще  достигли минус 0,91% и даже тридцатилетние опустились до минус 0,01%.

На организованном Соединенными Штатами климатическом саммите  председатель КНР Си Цзиньпин подтвердил приверженность его страны  принципам международной экологической повестки. Подтвердив тем самым  неизменность курса, заявленного им еще в сентябре 2020 года в  видеообращении к Генеральной ассамблее ООН. Китай намерен преодолеть пик  углеродных выбросов в 2030 году и достичь полной углеродной  нейтральности до 2060.

Казалось бы, Пекин не может не понимать  направленность активизации американских переживаний о «зеленой повестке»  в качестве будущего инструмента США по управлению миром. Существует  известный афоризм, что в любой игре выигрывает не тот, кто в нее лучше  всех играет, победа в конечном итоге достается тому, кто устанавливает  сами правила. Организовывая подобные саммиты, Вашингтон стремится к  закреплению этого права за собой. С тем, чтобы, опираясь на него,  устанавливать новый, удобный для себя механизм международного разделения  труда, раз вернуть производство домой не выходит, позволяющий, вводить  для других финансовые обременения в свою пользу.

Европейские элиты с замиранием сердца следили за эпохальной битвой  Байдена и Трампа потому, что в их представлении именно кандидат от  демократов ассоциировался с новым будущим для Евросоюза.

Еще на  этапе предвыборной компании Джо Байден в программной статье для Foreign  Affairs изложил позицию США, в случае его победы. Он обещал не только  восстановление порушенных Трампом отношений, но и их переформатирование в  соответствии с новыми реалиями.

Европейские элиты воспринимали  его слова сквозь призму собственных взглядов, основанных на стремлении  новой евробюрократии, не только еще дальше продвинуть Европарламент и  Еврокомиссию в направлении обретения власти на Евросоюзом, как высшей и  неоспоримой руководящей, а не то только совещательной силы, но и вернуть  Европе статус равного с США партнера по коллективному Западу.

Поэтому  победа Байдена в США была встречена дружным одобрением со стороны  европейского руководства. Однако дальнейшие события показали, что  американские и европейские взгляды на будущее Европы в значительной  степени различаются.

Приписываемое Байдену выражение «Америка  вернулась в игру» на практике означает подчеркивание претензии США на  возврат американо-европейских отношений к формуле «любое распоряжение  Вашингтона является обязательным к безоговорочному исполнению Европой».

Акционерное общество «Укрзализныця», представляющее железные дороги  Украины, опубликовало почти панический пресс-релиз об угрозе прекращения  движения составов уже через четверо суток по причине исчерпания  имеющихся запасов дизельного топлива.

Проблема возникла из-за  прогрессирующего дефицита топлива в стране и явной разбалансировки его  поставок непродуманной налоговой и внешней политикой правительства.

До  2020 года общее потребление всех видов моторного топлива в стране  составляло около 11,4 млн тонн, из которых на «дизель» приходилось не  более 5 млн. 50% всего потребляемого в стране топлива импортируется из  России и еще до 32-34% - из Белоруссии.

Попытка киевских властей  пополнить худеющий бюджет через повышение акцизов на бензин и перевод  топливной отрасли на фактически ручное управление, особенно в части  выдачи разрешений на импортирование партий топлива из-за рубежа, привела  к перекосу всего топливного комплекса Украины. Импорт бензина и дизеля  из России на Украину был ограничен с 1 июня 2020 года, а некоторые  другие виды топлива оказались полностью запрещены.

Как следствие,  цена бензина пошла вверх. Только за первый квартал 2021 года она  подскочила на 5%. Из-за чего потребители стали ускоренно переходить на  дизтопливо. Например, объем ввоза импортных автомобилей с дизельными  двигателями за полгода больше чем удвоился. За 2020 год в Украину, в  режиме «временного ввоза», было ввезено около 700 тыс. именно  «дизельных» легковых и грузовых автомобилей.